Будет ли Россия брать Киев и Одессу или пойдёт на переговоры с Западом и Украиной, в интервью изданию Украина.ру рассказал заместитель председателя Комитета Госдумы России по обороне Юрий Швыткин
Он также отметил, что российские спецслужбы должны проводить более активную разведывательно-диверсионную деятельность на территории противника.
— Юрий Николаевич, Россия стратегически сейчас выигрывает противостояние с Украиной и Западом. Наступление украинцев провалилось. Что дальше: согласимся на переговоры, заморозку на наших условиях или будем наступать на Киев и Львов? Стоит ли России ставить все на кон ради контроля над целой территорией Украины?
— Сейчас речь не идёт о территориях. Говорить об осаде Киева, Николаева или Одессы хорошо, находясь в тёплой студии. А на передовой, куда я езжу постоянно, — достаточно напряжённая обстановка. Безусловно, наши ребята показывают героические подвиги мужества, но сами по себе боевые действия предполагает, к сожалению, потери и ранения у личного состава.
Поэтому сегодня наша первостепенная задача, поставленная верховным главнокомандующим, — принудить Запад выполнить наши требования, которые мы выдвигали на начальном этапе спецоперации (СВО). При этом нам крайне важно сохранить личный состав.
Я вам скажу по собственному военному опыту: настоящий командир никогда не будет предполагать какие-то потери — он не допустит того, чтобы за каждый метр кто-то "ложился".
Что касается переговоров — мы к ним готовы; наши двери открыты. Вместе с тем об этом должен заявить прежде всего Зеленский — отменить нормативно-правовой акт о запрете проведения переговоров с Россией. Тогда первый шаг к переговорному процессу будет сделан.
Однако, я убеждён, что одновременно с этим мы не должны идти по пути заморозки конфликта. Расхлебывать ее последствия будут наши дети и внуки. Верить странам Запада, Украине и ее вооруженным силам (ВСУ) ни в коем случае нельзя.
Лично я считаю, что должна быть безоговорочная капитуляция ВСУ. Исходя из этого мы будем действовать дальше.
— Как настроены наши солдаты? О чем говорят на фронте?
— Я был в псковской десантно-штурмовой дивизии, в ее отдельном разведённом батальоне, где ранее проходил службу. Могу сказать, что она работает как часовой механизм. Ребята имеют высокий моральный дух, мобилизованы, нацелены на выполнение поставленных задач.
Ранее, на первоначальном этапе [СВО], я посещал учебно-тренировочные центры — ездил непосредственно в тыловой район. Помню, ко мне вывели ребят-танкистов, а они говорят: "Юрий Николаевич, мы здесь не за деньги — мы Родину защищать приехали".
Понятно, что бойцы на фронте устали, но, как говорится, "нет соплей до колена". Каждый день выходят на различные задачи: либо берут опорный пункт, либо проводят какие-то мероприятия в рамках активной обороны и так далее.
— Кто стоит за фальшивкой о перегруппировке российских войск "Днепр"?
— Идёт информационная война. Современные технологии позволяют манипулировать и делать подобные заявления, несоответствующие действительности. Это необходимо Западу и ВСУ, чтобы посеять неуверенность у народа в действиях наших вооружённых сил с направленностью на отступление. Это чистая провокация.
Я знаю ребят из группировки "Днепр" и лично их командующего Михаила Теплинского. Это профессионалы, которые четко выполняют поставленные задачи. Михаил Юрьевич в своё время тоже служил в псковской десантно-штурмовой дивизии.
— Вооруженный конфликт на Украине фактически завершился, поблекнув на фоне палестино-израильской войны, написал 11 ноября в социальной сети Twitter (X) экс-советник Пентагона полковник Дуглас Макгрегор. Стоит ли придавать значение таким заявлениям?
— У таких заявлений могут быть разные цели и задачи: или это искусственный вброс, или подают кому-то сигнал.
Лично я к ним отношусь с определённой долей сарказма и считаю, что мы должны опираться на заявления наших официальных лиц: из Минобороны России, руководителей пресс- центров, которые находятся в боевых порядках. Они исходят из замысла боев, которые проходят, из задач и их выполнения.
— Спецоперация начиналась в первую очередь, чтобы освободить Донбасс, а его до сих пор обстреливают…
— Да, увы, это так. Сейчас идут бои за населённые пункты, которые позволят в случае их взятия, отодвинуть ВСУ на определённое расстояние, которое не позволит наносить артиллерийские удары по Донецку.
В то же время мы должны понимать, что ракетные комплексы противника имеют соответствующую дальность — и по Севастополю, и по Крыму пытаются стрелять. Поэтому тут нельзя говорить только о Донецке как цели для защиты. Мы спасаем русский мир, в том числе новые области Российской Федерации от фашизма.
Во-первых, я уверен, что без спецоперации, ВСУ при помощи натовцев попытались бы захватить Крым — НАТО поставили бы там свою военную базу. Во-вторых, тот же Донбасс подвергался бы еще более жёсткому обстрелу — вплоть до серьёзного вторжения ВСУ.
— Вы участвовали в боевых действиях на территории Чечни, выполняли специальные задачи в Азербайджане, Киргизии, Литве, Армении. У вас есть опыт службы в ОМОН, СОБР. На ваш взгляд, как можно выявлять и препятствовать проникновению на наши территории диверсантов, предугадывать атаки дронов?
— Начну с беспилотников. Во-первых, должна быть выработана соответствующая система средств противовоздушной обороны (ПВО).
Во-вторых, мы приняли законодательный акт непосредственного запрета в виде фото- и видеосъёмок, раскрывающих место дислокации средств ПВО России.
В-третьих, нужны грамотные действия со стороны населения по эвакуации в случае обстрелов и объявления воздушной тревоги.
Что касается диверсантов, необходимо вести мощную комплексную противодиверсионную борьбу. У нас есть профессионалы в этой области, которые работают на упреждение инцидентов.
В рамках получения соответствующих разведданных и выставления на некоторых опасных или возможных участках проникновения диверсантов, специалисты должны выставить соответствующие засады.
Но также, я убеждён, что мы должны проводить более активную разведывательно-диверсионную деятельность на территории противника. Подготовленные группы у нас есть. Такая работа в рамках действующих подразделений ведется.
— А что если привлекать к выявлению диверсантов народные дружины, участковых?
— Конечно, бдительность жителей и участковых является неоспоримым преимуществом в данном вопросе. Появился посторонний человек во дворе, услышали подозрительный разговор, нашли непонятный предмет — необходимо немедленно сообщать в соответствующие органы.
Напомню, что диверсионные группы забрасывают не только с территории Украины, но Служба безопасности Украины (СБУ) вербует граждан на территории РФ — под видом шантажа или подкупа. Яркий пример тому — поджоги военных комиссариатов в России.
Мы должны понимать, что мы все сегодня на фронте — вне зависимости от того, где находимся, кем работаем и как живем. От осознания этого в том числе зависит наша победа над ВСУ.
— Расскажите, какие инициативы рассматривает Госдума по обороне России, защите и поддержке ее граждан?
— Практически на каждом заседании Комитета Госдумы России по обороне вместе с председателем Андреем Картаполовым, с рабочей группой по СВО и ее главой Андреем Турчаком, с председателем Госдумы в лице Вячеслава Володина мы рассматриваем вопросы поддержки бойцов и членов их семей, принимаем соответствующие законодательные инициативы.
Это касается повышения социального статуса, обеспечения соцзащиты военнослужащих и их близких. Мы решаем вопросы волонтёрского движения, добровольчества, материальной поддержки.
Меня часто спрашивают, дескать, если мы поставляет на фронт гуманитарную помощь, продукты питания, белье, специальные средства, тепловизоры, бронежилеты, дроны — что Министерство обороны не может обеспечить этим армию? Вопрос логичный.
Где-то действительно бойцы нуждаются в помощи. Но опять же напомню, что сосредоточение нашего общества вокруг помощи фронту и ее сбор прежде всего важны как посыл для единения всех слоёв населения вокруг этого. Может быть, солдатам каких-то вещей и хватает, но поддержка из тыла укрепляет их дух и веру в победу.
— Откуда берутся средства на поддержку бойцов на фронте?
— Помогают люди личными сбережениями по мере возможности, государство, различные политические партии, общественные движения, в том числе "Народный фронт" осуществляет сбор на СВО. Это нужно продолжать.
Бюджет РФ, направленный на национальную оборону, по сравнению с прошлым годом больше. Это одна из первейших статей для государства. Военно-промышленный комплекс (ВПК) качественно финансируется — он работает в три смены, а порой и круглосуточно.
Я неоднократно посещал оборонные предприятия, видел и трогал изделия, которые производят работники ВПК — за что им низкий поклон.
— Достаточно ли у нас мобилизационных ресурсов?
— Сегодня на контрактной основе мы призвали более 410 тысяч человек. Данное число позволяет проводить необходимые военные мероприятия. О демобилизации речи не идет сегодня, хотя мы понимает, что люди устали.
Однако, если мы решимся на мобилизацию сейчас, придется проводить учебно-тренировочные мероприятия новичкам без боевого опыта с последующей их отправкой на фронт для замены воюющих бойцов — мы можем зайти в большие потери из-за этого.
Прерогатива по мобилизации, напомню, остается за Верховным главнокомандующим РФ.
— Ранее Вы призвали проверить уехавших за рубеж звезд на помощь СБУ. В списке на проверку указаны Михаил Фридман, Иван Ургант, Максим Галкин (признан иноагентом), Александр Ревва, Александр Гудков и другие. Вы инициировали Комитету протокольное поручение о безопасности и противодействию коррупции. Расскажите, в чем его актуальность?
— В рамках обсуждений, которые проходили 12 ноября в Комитете Госдумы России по обороне, я вышел с предложением (в чем получил поддержку Вячеслава Володина и коллег) выработать соответствующее протокольное поручение профильного Комитета по безопасности и противодействию коррупции о проверке данных лиц на предмет возможного финансирования ВСУ, различных антигосударственных высказываний, дискредитации Вооружённых сил Российской Федерации.
При этом мы не говорим, что это преступники. Для этого нужна соответствующая оценка со стороны правоохранительных органов. Мы написали документ в Генеральную прокуратуру, Следственный комитет, Федеральную службу безопасности России. Сейчас идёт проверка.
Как только будут получены результаты, мы, естественно, их обнародуем. А дальше, если на то будет основание, их привлекут к ответственности — будем решать, насколько степень вины подпадает под административную или уголовную ответственность.
Эти люди должны ясно понимать, что их ждет за различные комментарии, направленные на дискредитацию своего государства и народа — вы либо с Россией, либо нет.
